Дом. Часть первая.

Повесть «Дом».

А. Страж, С. Кран

 

1.

Колючий злой ветер бил в лицо, подымал с земли оплавленные крошки снега и бросал их в глаза. Мешал шагать. Норовил сбить с ног. Противился нашему движению. Мы шли в горку по склону друг за дружкой. Как таковой дороги не было, меж каменных валунов проглядывалась лишь тропка. Помимо ветра, в глаза било яркое солнце, солнцезащитные очки не спасали. Свет, отражаясь от оплавленного, белоснежного снега, выедал зрачки. Эти северные земли были полны странностей. Ярчайшее солнце и сдувающий с ног ветер. Одновременно. Сразу. К вечеру надует чего-нибудь.

— Километра три еще, — сказал наш проводник, Халлдор, — почти пришли.

Ага, три км по скалам и снегу, в горку, под весом рюкзаков, при таком встречном ветре и ярком солнце – это много.

По дороге, в оставшиеся три км, в расщелину, сильным порывом ветра чуть не сдуло нашего итальянца, Джузеппе, если бы не страховочная веревка, то к Дому мы подошли бы не всей группой.

— Стучите, — сказал Халлдор, — вам откроют обязательно.

Я постучал кулаком, затянутым в шерстяную перчатку, по массивной деревянной двери.

— Громче! – прикрикнул Халлдор, — А я пошел назад.

— Как назад? Один? – удивился Ральф, — Один назад?

— Меня в Дом все равно не впустят, а на полдороги меня встретят сыновья. Я тут постоянно хожу, так что, дойду.

Я отстегнул с пояса ледоруб и постучал его рукояткой вновь по двери. Тук-тук-тук. Тук-тук. Тук. По прошествии нескольких минут, за дверьми раздались шаркающие шаги, и пред нами предстала крепкая, уже в годах, женщина, в сером фартуке, в черной юбке до пола и с серой шалью на плечах:

— А! Добрались уже, уважаемые? Ну, милости просим, проходите.

Как-то так получилось, что наша группа сразу рассеялась по комнатам в этом Доме. Ну, то есть, вот мы вроде зашли все вместе, и вот я уже стою в подвале – мне сказали, что на мне подвал – и удивленно озираюсь по сторонам. Как я сюда попал, маршрут моего перемещения сюда, хоть убей, не помню, какие-то лесенки, переходы, небольшие коридорчики. Видимо, просто с мороза, в теплом помещении после яркого солнца и колючего ветра, глаза заслезились и долго привыкали к полутьме помещений, вот я и не разобрал дороги.

Встретившая нас женщина оказалась прачкой, и подвал – это была ее вотчина, царство стирки и соответствующих атрибутов стирки.

— Ты о постельном белье не беспокойся, — сказала мне эта странная женщина, — у нас конечно сменных комплектов нет, но чего-нибудь придумаем – постираем тряпки какие-нибудь, в хозяйстве всегда что-то есть, найдем.

Я брезгливо бросил взгляд на серые, застиранные, сохнущие полотнища, висящие на веревках вдоль стен:

— Вообще-то, все необходимое у нас есть с собой, — как бы, между прочим, произнес я вслух, — не стоит беспокоиться.

— Да-да! Ты не переживай, подберем что-нибудь. А рюкзак свой клади сюда, вот в шкаф этот.

Я скинул рюкзак. Пристроил его в деревянном шкафчике, скинул с себя верхнюю одежду – в подвале было на удивление жарко – и повесил ее тоже в шкафу. Остался в шерстяном свитере под горло.

Огляделся по сторонам.

Где-то в глубине подвала работала, шваркая, тяжело вздыхая и свистя паром Печь, дающая горячую воду в ванны посредством медных, в патине, труб, и снабжающая теплом весь Дом. Потому в подвале-то и было жарко, а еще парко и влажно, очень влажно. Кругом сохло белье, серое, мокрое белье, всех размеров и фасонов – нижнее белье, постельное белье, какие-то простыни, рубахи, штаны и пр.

Стены подвала были сложены из неотесанных глыб темно-серого гранита. Под потолками комнат, тускло светили маломощные лампочки накаливания. Я заглянул в раскрытую дверь, ведущую в проходную полутемную комнату. Там в большой длинной ванне кисла, бродила и пузырилась, замоченная серая одежда. В другой ванне, через огромный бронзовый вентиль, паря, текла шумящая струя горячей воды. Под ногами, повсюду, стояли какие-то тазики, ведра, ковшики.

И как только эта женщина умудряется справляться с таким обильным, влажным и серым хозяйством? Пока я озирался по сторонам, прачка утратила ко мне всякий интерес и с остервенением принялась крутить какое-то большое колесо, похожее на штурвал корабля, что-то бубня себе под нос. Я решился на вопрос:

— Извините. А как вас зовут?

Женщина испуганно бросила свой «штурвал» и повернулась ко мне, но ответить не успела. За моей спиной раздался громкий, влажный хлопок, меня окатило кучей горячих брызг, я отшатнулся, а женщина, так и не представившись, закричала:

— Прорыв! Опять прорыв! – и бросилась со всех ног куда-то в другое, смежное помещение, и сразу же затерялась в этом сумрачном лабиринте подвала. Какое-то время еще доносились ее удаляющиеся завывания, но потом стихли и они. Я попытался в полутьме разглядеть, что же это там прорвалось. В углу небольшим фонтанчиком, в бок, в сторону, била теплая вода, истекающая из трещины, образовавшейся на теле массивного, бронзового клапана, расположенного на вертикальном трубопроводе стояка горячей воды. Вода стекалась в одну большую лужу, из которой небольшим ручейком, перетекала за порог комнаты. Я закрутил запорный вентиль на этом стояке, течь прекратилась.

Тут я обратил внимание на то, что отработанная после стирки, грязная вода ванн, удалялась не посредством канализационных труб, а посредством желобков в полу, через сложную систему собирающихся вместе каналов. Мне стало любопытно, а куда же в итоге выбрасываются все эти стоки, поэтому я пошел по направлению движения стоков, и вскоре вышел в помещение, в котором собирающиеся водные массы, проваливались в достаточно большую дыру в полу и ухали куда-то вниз, в серую темноту.

Оглядевшись по сторонам, я приметил в этом же помещении еще одну дыру-люк в полу, накрытую деревянным щитом. Отбросив щит в сторону, я наклонился к дыре и был удивлен, вместо ожидаемой темноты, я увидел свет внизу и ощутил ток свежего морозного воздуха. У стены лежала на боку деревянная лесенка. Я, недолго думая, опустил лестницу в дыру, она уперлась об какую-то поверхность внизу, и я приступил к спуску.

Мне открылась удивительная картина. Полупещера, полутоннель была освещена все теми же тусклыми редкими электрическими лампочками. По пещере протекал чистый горный свежий ручей, берущий свое начало в теряющейся в перспективе полутьмы, далекой стороне. На каком-то участке своего русла, он смешивался с сотнями литров сточных вод, льющихся сквозь множественные дыры в потолке в разных местах. От этих стоков исходило ужасное зловоние канализации и нечистот. Стоки перемешивались с водами горного ручья, и этой, уже бурой и мутной массой, истекали в проем, образованный между дном ручья и деревянными массивными воротами, которыми в паре сотен метров от этого места был перекрыт выход куда-то наружу из этой пещеры. Сквозь щели, меж створок ворот и на границе вода ручья – низ ворот, в пещеру проникал ослепительно яркий для этой полутьмы пещеры, солнечный, морозный свет. Ворота были заперты, на огромных проушинах висел большой, с мою голову, амбарный замок.

Здесь дурно пахло, и было свежо. Я прошел пару десятков метров в сторону ворот и остановился, боясь выпачкаться в дерьме, которым был изрядно усеян берег ручья, и который по каким-то причинам не был удален током воды.

Это что же получается? Ручей берет свое начало в недрах горы, вытекает в пещеру свежайшим и чистым источником, в пещере перемешивается со стоками Дома, вытекает наружу, под воротами, а дальше? Логика подсказывала мне, что дальше, он смешивается с водами горной речушки, которая несет свои массы к подножиям, а по берегам этой речушки стоят деревни, люди в которых, используют воду этой реки в своих надобностях… Бр-р-рр…

Я, изрядно продрогнув, вылез назад в подвал, поднял за собой лестницу, накрыл дырку в полу тем же деревянным щитом, который лежал чуть в стороне и старательно вымыл руки, в одной из ванн, в которой по моему разумению была более или менее чистая вода.

Хотел, было вернуться в то же помещение, где оставил свой рюкзак, но уже на третьем повороте — проходной комнате, я понял, что заплутал.

В очередном большом помещении обратил внимание на странное сооружение. На полу стояла массивная каменная тумба-столешница. На столешнице, на десятках вертикальных, стальных стержнях, вращались с разными скоростями, десятки больших, высоких, но узких цилиндров, обтянутых старинной, морщинистой и темно-желтой кожей, размером с полутора литровую пластиковую бутыль. В центр столешницы, из трубы большого диаметра, расположенной под потолком помещения, падала большая струя воды, ударялась о слегка покатую поверхность каменной тумбы, и стекала, преимущественно с одного из краев столешницы. Предназначение данного сооружения, было совершенно непонятно. Какие функции выполняла сия конструкция, были неизвестны. Посмотрев на вращающиеся цилиндры еще пару минут, я продолжил свои поиски выхода.

Я уже устал бродить по бесконечным коридорам и комнатам, как тут вдруг вышел, видимо, в какое небольшое хранилище-склад. Вдоль стен стояли небольшие стеллажи, а на стеллажах лежали какие-то мешочки из полиэтиленовой пленки. Я заинтересовался и взял один мешочек. Внутри лежало что-то металлическое, черное, полукруглое. На этикетке было написано по-русски: «Датчик тяги». И еще куча каких-то надписей, мелким шрифтом, я не стал вчитываться. Только бросилось в глаза еще надпись: «Сделано в СССР», а рядом стоял знак качества.

Взял еще какую-то упаковку: «Датчик трения. Сделано в Китае» — по-русски, и много мелких иероглифов и цифр. Другая: «Датчик присутствия. Сделано в Германии». Небольшая пластиковая коробка-контейнер, на ней написано: «Инфракрасный объемный сканер. Сделано в Японии».

Сотни упаковок и каких-то металлических коробок на стеллажах.

Позади меня скрипнула дверь, я чуть вздрогнул и услышал уже знакомый голос прачки:

— А! Саша, вот ты где! Прорыв уже устранили, а я тебя обыскалась совсем! Ты куда ушел? Где был?

Я проигнорировал её вопросы:

— Что это тут у вас? – показываю рукой на содержимое полок.

— Да, это после предыдущих групп осталось, ну тех, что до вас приходили. Пошли назад…

Меня вдруг как током ударило – она назвала меня по имени, хотя я не представлялся…

 

2.

— Да, это после предыдущих групп осталось, ну тех, что до вас приходили. Пошли назад…

Меня вдруг как током ударило – она назвала меня по имени, хотя я не представлялся…

Прачка юркнула назад в дверной проем, дверь за ней закрылась. Я постоял в нерешительности пару секунд и устремился за женщиной. Полутемный коридор без ответвлений с одной единственной дверью в противоположной стороне коридора. Показалось странным то, что прачки в этом коридоре не оказалось уже, неужели она так быстро пересекла коридор и вышла через ту единственную дверь? Моя заминка у стеллажей составляла от силы секунд пять.

Я прошел по коридору и вышел через дверь в следующее помещение. Далее события развивались с неимоверной скоростью.

Полутемный тоннель, вырубленный прямо в скале, рельсы узкоколейки сквозь этот туннель. На выходе из коридора, по которому я прошел, был своего рода «перрон» — небольшая голая каменная площадка с этой стороны рельс и там тоже за рельсами, такая же каменная площадка. Площадка расположена гораздо выше по высоте, чем уровень рельс. Перрон освещен все тем же тусклым желтым электрическим светом, происходящим от редких лампочек, болтающихся под потолком тоннеля.

На шпалах, меж рельс, стоит маленькая девочка спиной ко мне, лет восьми, в белом платьице и с бантами на голове и прыгает на одной ноге. Девочка что-то напевает тонким писклявым голосом. У неё на голове большие наушники. В это время вагонетка, груженная камнями и породой, с огромной скоростью несется на девочку справа из тоннеля. Девочка как будто не видит и не слышит приближающейся опасности. Времени на раздумья не остается.

Я бросаюсь вперед, спрыгиваю с «перрона» на рельсы и, схватив под мышки, выкидываю девочку со шпал на каменную площадку туда наверх, девочка больно падает на голые коленки и локти, а я успеваю только повернуть голову навстречу неумолимо надвигающейся вагонетке и поднять правую руку, в надежде хоть чуть-чуть защититься от удара. Тщетно. Яркая вспышка боли в области грудной клетки, хруст ломаемых ребер и костей, голова бьется о сочащиеся креозотом шпалы, череп лопается от удара, но я этого уже не ощущаю…

3.

— Да, это после предыдущих групп осталось, ну тех, что до вас приходили. Пошли назад…

Меня вдруг как током ударило – она назвала меня по имени…

Прачка приветливо машет мне рукой и скрывается в дверном проеме. Я, удивленный тем, что она знает моё имя, хотя я и не представлялся ей, после двухсекундной задержки, направляюсь за этой странной женщиной. Распахиваю дверь и вхожу в тускло освещенный, узкий и длинный коридор, в конце которого угадывается единственная дверь. Прачки в этом коридоре, почему-то уже нет. Острое чувство дежавю посещает меня в этот момент, а еще, меня вдруг охватывает противное, сосущее под ложечкой, тоскливое чувство опасности. Мой мозг буквально кричит о том, что всё это я где-то уже видел, когда-то я уже был в точно таком же тусклом коридоре. Страх опускается на мои плечи и придавливает к земле. Однако память не может найти в своих глубинах соответствующей информации о том где, когда и каким образом, я мог видеть это помещение. В таком подавленном, странном и неуютном состоянии, я торопливо прохожу расстояние до двери и выхожу на «полустанок» подземной шахты. Небольшая голая площадка, вырубленная прямо в скале, влево и вправо уходящие рукава шахтерской узкоколейки, и это, уже ставшее привычным, тусклое желтое электрическое освещение.

Я вижу перед собой маленькую девочку в белом платье и с двумя маленькими косичками, скрученными спиральками на затылке, в косичках розовые банты. На ушах у девочки большие наушники. Девочка прыгает на одной ноге, находясь на шпалах меж рельс и что-то напевает тоненьким голосом.

Не успеваю рассмотреть эту девочку как следует, как вдруг справа появляется громыхающая, груженная породой шахтерская вагонетка, несущаяся, на сумасшедшей скорости, на девочку. Память вдруг возвращается ко мне, и я в доли секунды вспоминаю, чем закончилась моя прошлая встреча с вагонеткой.

Однако времени на обдумывание, неожиданно всплывшего воспоминая, нет уже, я бросаюсь вперед, спрыгиваю на рельсы, под мышки, рывком, выкидываю девочку наверх, в безопасное место, девочка больно падает каменный пол, а я обреченно поворачиваю голову к несущейся смерти и подымаю правую руку в попытке защититься от удара. Яркая вспышка боли в груди, ребра ломаются, я, падая, разбиваю себе череп об шпалы и…

 

5 комментариев для “Дом. Часть первая.

  1. varvara пишет:

    Хм… Вам бы к продюсеру какому обратиться. Что бы сценарии писать. День сурка фильм был вроде… там тоже все повторялось.)))
    А вообще очень интересно читается. Молодцы. У вас все интересней и интересней становиться!)))

    Ответить
  2. psihogus пишет:

    Ну, соглашусь с Варварой! Читается легко! А вот в месте где описывается как медными трубами, в патине, обогревается Дом, я заулыбался! Краныча сразу признал в этом)))) В плане может и не 100% авторства, но в плане редактора СТОПУДОВО! ))))))
    Молодцы!

    Ответить
  3. Kran пишет:

    Ну, про медные трубы придется признаться — сами трубы — они мои))). А вот, что до всего остального — теперь даже не понятно/не упомню, кто какой абзац и предложение писал)))

    Ответить
  4. psihogus пишет:

    Хахах! За трубы — я стеганул!)))
    А кто что писал -не особо и важно в соавторстве. Самое главное что читателям нравится. Мне вот очень понравилось!

    Ответить

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *

Copyright © 2024 Мира Край | My Music Band от Catch Themes