Северное сияние

Полярное сияние северного полушария.

Вот уж поистине, жизнь подкидывает нам порой самые неожиданные сюрпризы в самых непредсказуемых местах. Раз за разом подтверждается этот тезис в жизни.

Еще всего лишь год назад, поездка на воздушном судне была для меня одним сплошным дискомфортом, и, поверьте на слово, гиподинамия и аэрофобия, далеко не единственные отрицательные факторы, которые обычно омрачали мои перелёты. Однако, человек привыкает почти ко всему, к хорошему быстро, к плохому медленно. Нельзя в сибирской зиме видеть только лишь холод, а в южном лете лишь палящую жару, это только одна сторона медали, и, как это обычно бывает, чем хуже одна сторона, тем слаще другая, ее просто нужно постараться увидеть. Так вот, со временем человек привыкает к стрессам на работе, к непониманию в обществе, семейным дрязгам, человек закаляется, становится более «толстокожим», если вас не коробит этот примитивный термин. Мне же в свою очередь пришлось привыкать к перелётам. Как любил говаривать мой старинный дружбан (а может быть он и по ныне так поговаривает, как знать, правда, Мих?) – «если изнасилование неизбежно, постарайтесь расслабиться и получить от этого удовольствие». Признаюсь честно, меня всегда передёргивало от этой фразы, поскольку я понимал ее слишком буквально, изнасилование в любом виде не стыковалось в моём представлении с удовольствием. На деле же оказалось, она значит не что иное как «старайся видеть плюсы в минусах». До безобразия просто. В теории…

Я уже более точно не помню, какой это был месяц, февраль, декабрь или январь, но хорошо помню было много снега, мороз, это была зима. Случилось это пару лет тому назад. Наш крохотный коллектив вместе с вагонами и прочим железом решили перебросить на другую буровую, что находилась на удалении в триста километров от прежнего места дислокации. Это были 300 км бездорожья, это был зимник. Ни тогда, ни сейчас нет смысла ставить точку на карте для привязки. Суть моего воспоминания сейчас сводится лишь к тому, что именно в этом всеми забытом месте, а в тех глухих местах и правда зимой было жутковато, именно там я впервые увидел это столь невообразимое и одновременно волшебное явление природы – Северное Сияние. Это был обычный зимний вечер на буровой. Кто знает, сколько раз в тот вечер я выходил из вагона и заходил обратно. Но в один момент, на темном небе боковым зрением я увидел какое-то светлое пятно. Я тут же сфокусировал взгляд на контрасте, и тут меня словно кипятком обдало с головы до ног. Я стоял и, раскрыв от удивления рот, смотрел на зеленовато-голубоватый всполох, играющий подобно пламени на темном небосводе. Всполох был совсем небольшой что бы его могли все подряд заметить, и не особо яркий, для того, что бы им мог восхититься искушенный наблюдатель, но для меня, для меня это было самое настоящее живое чудо – впервые увиденное северное сияние. Я, грубо говоря, сто раз про него слышал, и на картинках и по телевизору видел, но вот что бы так вживую, своими глазами… Я даже представить себе не мог, что северное сияние может производить такое сильно впечатление.

Прошло некоторое время с того случая. И тот случай хоть и остался в памяти ярким неизгладимым впечатлением, но темой поста так и не стал бы, если бы не повторное его наблюдение.

Так вот. Следующий раз случился со мной этой зимой. Это был 6-ти часовой перелет из столицы в Якутию. Но мог ли я предположить, что такое явление может меня подстерегать в такой необычной обстановке в таком неожиданном месте? Почти немыслимо! Если бы это было такое же небольшое зеленоватое пятнышко, какое я видел в первый раз, то я бы на него посмотрел, разумеется, но значения не предал бы уж точно. То, что я увидел в иллюминатор «Туполева 154», превзошло бы любые самые смелые мои ожидания. Полет проходил на высоте свыше 10 тысяч метров, над всеми облаками и тучами какие только могут быть в атмосфере, ввиду чего видимость и охват панорамы человеческим глазом становится максимальным.

Большая часть пассажиров салона крепко спали, часть дремали. Единицы читали, либо развлекались с помощью мобильных девайсов и портативных компьютеров. Стюардессы уже давно закончили свои работы по кормлению и поению пассажиров и занимались своими личными делами в подсобном помещении салона. Я уже почти отключался от своего сознания, меня ждали кратковременные отрезки сна. Мягкий равномерный баритон двигателей самолета звучал почти как колыбельная. Почти. Перед моим закрытым взором уже начали мелькать картинки, ознаменовавшие начало моего бессознательного состояния. Резко появившееся шипение динамиков громкой связи самолета выдернуло меня из этой фазы. Голос командира воздушного судна звучал спокойно и сдержанно. Это придавало уверенности в отсутствии каких-либо проблем связанных с нашим передвижением по небу.

— Уважаемые пассажиры, наш полет проходит на высоте одиннадцать тысяч четыреста пятьдесят метров. Скорость полета составляет восемьсот семьдесят километров в час. Температура за бортом минус семьдесят два градуса по Цельсию. – сухо и обыденно прозвучали слова командира. Однако это были всего лишь стандартные вводные слова, поскольку главной целью его выхода в эфир было нечто другое.

— Если вы посмотрите в иллюминаторы левого борта, то увидите северное сияние. – Через несколько секунд командир выключил в салоне освещение, для лучшей видимости. Люди тут и там прильнули к круглым окнам самолета.

Сначала я сидел неподвижно. Надежда на засыпание уже пропала, но я решил демонстрировать стойкость. Я сидел как раз в проходе, то есть на дальнем сиденье от иллюминатора, от чего и не спешил заглядывать в него. Позже, услышав одобрительные возгласы, я решил пойти к знакомым ребятам, которые неподалеку от меня заняли полностью весь ряд и спали там почти в полный рост. Они уже не спали, когда я до них добрался. Когда самолет набрал высоту и крейсерскую скорость, то пассажиры внутри салона передвигаются спокойно и хаотично, знакомые ходят к знакомым, кто-то в туалет, кто попить, а кто-то просто пройтись и размять затекшие ноги.

Я присел в кресло возле иллюминатора, у меня слегка болела голова, сказывались усталость и утомленность перелетами. Я открыл шторку иллюминатора и был буквально пригвозден к креслу в течение получаса. Вид открывшийся мне на ночном небосводе поражал меня своей масштабностью – с одной стороны до другой, сколько хватало обзора из этого маленького круглого окошка, был целый светящийся замок, с высоченными стенами и пылающими окончаниями сверху. Это была сплошная непрерывная стена голубовато-зеленоватого свечения. Сверху эту стену венчали языки, которые то вспыхивали вверх, то угасали подобно пламени свечи. Это было потрясающее, невообразимое, такое грандиозное и ни с чем несравнимое ощущение, словно бы мне посчастливилось увидеть настоящее чудо, точно я увидел что-то такое, что никто никогда не видел раньше. И вместе с этим торжественным и грандиозным чувством, тут же рядом было ощущение меня самого такого маленького и такого незначительного в плане времени. Мы, люди, такие кратковременные и такие ничтожные в сравнении с космосом, в сравнении с вечностью, как песок, или даже мельче. Эти смешанные чувства бушевали и бродили во мне как горячий грог на протяжении всего моего наблюдения этого светового замка. Еще я думал о том, что как же все таки гениален создатель, и как все это вот происходит у нас на глазах, и как будет происходит многие и многие миллионы лет после нас. И о том думал, что как же несовершенен человек в противовес всего этого космического и бесконечного. Почему-то вспомнил давно вычитанную в какой-то книге фразу «невежество мстит вечности за свою ничтожность» и ощущение радости от только что увиденного, подёрнулось серым налетом почти скорбной грусти. Грусти от того, что мы, человечество, хоть и достаточно эволюционировали за этот короткий срок, но так и не научились ценить и беречь того что имеем, и грош цена этой нашей эволюции будет, когда упадет последняя щепка с того сука на котором мы все сидим дружно и рубим его. И можно было бы сказать, что «все это мелочи по сравнению с тем, что все мы когда-нибудь умрём», но это не тот случай.

Какое ваше впечатление осталось от прочитанного? Вот и у меня чувства смешанные, да спутанные. У жизни много самых разных граней, тем она сложна, но тем и интересна.

Сейчас уже после написания основного текста, при оформлении и подборке снимков, просматриваю варианты кадров с изображением сияния и понимаю, что среди них нет той картинки, что довелось наблюдать мне с самолета. И опять же, к вопросу уникальности явления, в памяти всплыли события той ночи, стюардесса тогда сама долго смотрела в окно, любовалась световым замком, и отметила, что за 6 лет полетов на этом направлении, она не помнит такого масштабного северного сияния, а тут так категорически повезло.

С сожалением констатирую, что своих снимков этого явления у меня нет, без специальной подготовки и специальной фототехники такое снять невозможно, поэтому я воспользовался неисчерпаемым виртуально-цифровым ресурсом. Однако же, тот световой замок что явился мне в тот раз, нельзя ни описать, ни найти в интернете, его можно увидеть только своими глазами, но на то нужна большая удача.